|
Привет, Фил.
Вот мне на днях будет год и я решил тебе написать, потому что хозяйка меня уже совсем замучила разными пакостями, пожаловаться некому.
А сегодня прямо все границы перешла: затащила меня к ветеринару, где мне ранку лечили. Фил, я так орал... Ты меня случайно в Москве не слышал? Нет? Да меня в Сыктывкаре было слышно - по радио передавали. Два самолета упали от звукового сотрясения. Мне на мой чаушинный нос нацепили проволочный намордник для ротвейлеров - я его запросто лапами сбросил четыре раза подряд.
Ветеринары у меня хорошие - очень грамотные, зря не колят иглами, собак и кошек любят, но вот я не даю себя щупать, когда мне неприятно или больно - зубами клацаю так, что хозяйка в осадок выпадает в виде вулканической лавы. И как та самая лава так же шипит и паром исходит - ругается. Она так говорит:
- Хороший ты парень, Лешка, но дурачок. Тебе же не плохо делают, наоборот.
И потом начинает меня успокаивать, называя "ты мой золотой, бриллиантовый". А я в этот момент намордник - бац! - и снимаю. А зачем на меня ротвейлеровский цеплять? Мне он жмет.
В общем, побрили мне место раны, замазали одной дрянью, а я их всех чихвостил и в хвост и в гриву, обещая порвать на фашистский крест, когда намордник снимут. А как сняли - я про них и забыл, думал только, как оттуда быстрее удрать.
Дома я на Татьяну здорово обиделся. Отказался от еды и ушел страдать на балкон - где-то часа четыре с ней не разговаривал. Но потом, конечно, ее простил, потому что она меня все равно любит и даже грозится из Москвы, как к тебе в гости приедет, привезти мне всяких шампуней и бальзамов.
Глупая... Их же есть нельзя, тогда на кой они мне? Ты уж ей там объясни доходчиво что собаки - не человеческие женщины и косметика им до лампы.
В общем, я вырос, мне 1-го апреля год исполняется, и всякие там ути-пути мне надоедают.
Люди постоянно меня тискают, я им позволяю из вежливости, но пытаюсь сделать то же, что делаю во время купания: уйти огородами к Котовскому.
А некоторых людей я, например, сам выбираю - подхожу и радуюсь когда они меня гладят. Люблю детей, особенно совсем маленьких - в коляске или только что научившихся ходить. Если их мамы разрешают - стою рядом, лезу целоваться и позволяю себя тискать, лезть в пасть, глаза и уши. Постоянно подбегаю к упавшим на живот малявкам и мордой тыкаю их под пузо - помогаю вставать.
Меня все мамы в парке знают и не боятся, а к незнакомым мамам Татьяна не дает соваться, говорит, что не все в этом мире обязаны меня любить и не бояться. Мне как-то безразлично, ей видней.
Эта весна - первая в моей жизни, и я из-за нее немножко как пьяный. Столько запахов и звуков - не перечесть. Вот я и балдею от них, один раз убежал от хозяйки, она меня поймал и доходчиво показала, использовав мою попу в качестве наглядного пособия что на фиг мне такая свобода если за нее потом ТАК всыпят... а потом дома жаловалась хозяину:
- У меня сердце чуть не остановилось.
Остановишься тут, когда она аж взопрела меня воспитывать. А вообще-то, я ужасно воспитанный. Чего меня воспитывать? рядом хожу без повода, сажусь по жесту, подхожу по команде.
Я природно у нее умный, меня даже бабушка любит (мамина свекровь). Она раньше животных в доме терпеть не могла, а меня обожает.
В общем, живу я прекрасно, да вот только ветеринары эти сегодня настроение испортили и голоса лишили...
А все Татьяна виновата! Она меня к ним тащит из-за ранки какой-то. Ты с ней поговори, когда приедет, и Наташе передай.
Жара к тому же у нас стоит - у меня аж язык розовеет о нее, в общем - нелегка моя собачья доля, сам понимаешь.
Воспитывать хозяев надо со щенячьего возраста, не забывай.
Жму лапу, твой друг
Лео
|
